(no subject)

[iz_kustov_ved]

В ушедшем в печать номере "Московского художника" оказалось в итоге сразу два моих текста. Кроме моей довольно желчной статейки про Кулика и его выставку оказалось востребованной темой АрхСтояние, пришлось писать "за один день и одну бедственную ночь" :) Горазд я работать за бесплатно, однако :))))
Текст вышел такой:

Полигон.

Зачем нужно искусство, называемое актуальным? И нужен ли ещё один термин, когда есть слово "современный"? Нужен. Поясню. В англосаксонской традиции чётко разделены два понятия:modern art и contemporary art. Оба слова можно перевести как "современный", но употребляются они по разному. Первое применяют, говоря о времени создания произведения, не вдаваясь в рассмотрение стилистических особенностей. Второе применяется как характеристика стилистическая, как утверждение, что мы имеем дело с передним краем развития изобразительного искусства. С генерацией принципиально нового. Невиданного, раз уж речь идёт о визуальных искусствах. В русском искусствоведческом жаргоне слово "актуальный" вполне может соответствовать английскому contemporary, хотя путаница пока имеется, очень часто актуальные художники и критики говорят о "несовременности" в случае, когда надо о "неактуальности".
Ради чего, собственно говоря, нужна эта генерация нового? Каков смысл обществу терпеть граждан, делающих что-то малопонятное, предметы визуального искусства, которые принципиально не имеет смысла ставить/вешать в гостиной (а иногда и вешать то нечего)? Смысл есть. Во первых - речь идёт о выработке визуального языка, адекватного современной реальности. Во вторых - речь о выработке новых пластических идей для двух совершенно прикладных и материальных занятий - архитектуры и дизайна. К сожалению, в отечественных реалиях трудно найти такую творческую лабораторию. Но можно.
Такой полигон существует в Калужской области, в старинном селе Никола-Ленивец. Существует он достаточно давно, но лаборатория не сцена, в прессе особо не засвечена. Последние два года там летом и зимой проводится Фестиваль "АрхСтояние" (село находится аккурат в месте знаменитого стояния на Угре, которым, как считается, закончилось монголо-татарское иго). Фестиваль этот, как и положено любым событиям на полигонах, в первую голову возможность поставить ещё один эксперимент, а зрелищность присутствует как приятное побочное явление.
Прошлым летом Стояние на Угре могло бы оправдать приставку "Арх" - поскольку участвовали в нём весьма многочисленные звёзды московского архитектурного небосклона. И выдали "на гора" набор чудесных экспериментальных объектов. Можно эти объекты называть архитектурными концепциями, но их неутилитарный, откровенно игровой характер говорит в пользу скорее предметов актуального искусства ("Николино Ухо" особенно показательно).
В этом году свойства Никола-Ленивца как площадки для актуального искусства проявились ещё чётче. Все участники, был ли это художник (и в некотором смысле Никола-Ленивецкий genius loci) Николай Полисский, ландшафтник Адриан Гёзе (голландская ландшафтная мастерская West8), была ли это собранная в творческую мастерскую молодая дизайнерская поросль, все сделали именно арт-объекты.
Приятно удивляет отсутствие "проходных" объектов в Никола-Ленивце. Они все могут быть признаны удачными. Оба объекта мэтров просто замечательны. Да, молодёжь, бывало, ошибалась, да - изобретали велосипед (чего стоит барышня, "изобретшая" дерновую скамью, на которой сидела вся Европа лет триста тому назад). Но пользу от возможности наделать ошибок под руководством большого мастера нельзя переоценить. Лаборатории нужно иметь рядом учебные классы. Это даёт ей будущее. Тем более что всё, что сделано - сделано с явным удовольствием. Таким же, с каким за год до этого творили архитектурные мэтры. Предметы вышли хороши - как дети любви, которые всегда красивы.
Тема всех изысканий на АрхСтояниях на самом деле - одна. С разных сторон анализируется организующее воздействие на среду визуального искусства. Это ещё одно объяснение удачи прошлого года. Отвечать на такие вопросы архитектору интересно. Поэтому возможность ни к чему не обязывающей, радостной игры со смыслом и пространством дала закономерно хороший результат. Существенны также весьма строгие ограничения (органический характер материалов, саморазложение со временем), накладываемые на характер объектов статусом места (часть национального парка "Угра"). То есть взаимодействие и организация осуществляется по отношению к весьма требовательной и активной среде.
Интересно, насколько в этом году по разному разрешалась заявленная тема - "Границы". Гёзе, скажем, говорил о метафоре ходов короеда - тактичном встраивании в луга и перелески вокруг Никола-Ленивца аккуратного лабиринта вполне рукодельных объектов. У Полисского речь скорее о едином с окружающей средой технологическом подходе (органические методы, плетение из лозы, если дерево, то окорённое, но живой, неправильной формы), но его объекты, напротив, крайне активно организуют большие пространства вокруг себя.
"Шишкин дом" Адриана Гёзе - это компактная конструкция, изначально чужая окружающей среде по холодной, правильной геометрии, но своя по материалу (шишки). Но инкорпорированные в неё живые деревья делают её изначально жёсткую ограниченность мнимой, прозрачной, мягкой. В каком-то смысле, это работа об эфемерной незыблемости границы. Хотя не только об этом.
"Граница Империи" Николая Полисского - скорее выявленная структурами арт-объекта энергетика места (вспоминается байка про Сантьяго Калатраву, что он рисует эпюры нагрузок и получает архитектуру - так же объекты Полисского "держатся" на силовых линиях места). Гигантская, прозрачная, но явная и ощутимая граница - колоннада, одновременно наивная, варварская, биоморфная. Несмотря на видимое различие подходов оба объекта несут сходный месседж. И разница скорее в пластическом языке, чем в содержании высказанного этим языком.
Донести это высказывание в словесной форме на самом деле нельзя. И "Шишкин Дом" и "Граница Империи" не требуют комментариев. Это визуальное высказывание, не переводимое полностью в вербальную форму. Этим оно ценно. Этим оно разительно отличается от московской арт-попсы. Собственно, принципиальная невербализуемость отличает самостоятельное произведение визуального искусства от иллюстрации (неважно, иллюстрации чего - книжки, идеи...)
По результатам осмотра на месте, то, что сделано в Николо-Ленивце за "художественный" период его истории - честное актуальное искусство, потому что эксперимент, а не имитация бурной деятельности. И всем, кому интересно в профессиональном плане организующее воздействие искусства на среду, следует за тем, что там происходит, следить. Я подозревал, что у нас есть актуальное искусство, за которое не стыдно. Выполняющее свою настоящую роль - не ярмарки тщеславия, а полигона. И подозревал, что Никола-Ленивец - такое место. И теперь уверен, что да. В Никола-Ленивце ищут и экспериментируют по настоящему. С интересом и радостным изумлением от того, что получается. И есть основания полагать, что это место не опопсеет. Во первых, потому, что есть озвученная Гёзе озабоченность сохранением некоммерческого статуса места. А, во вторых, Полисский - митёк, да и вся компания там митькам сродни. А митьки никого не хотят победить, (дальше шёпотом) поэтому они завоюют весь мир.

И фото (Катины), которые предполагались илюстративным материалом (что-то взяли, что-то нет, давали с избытком, понятно):
Из прошлогоднего - "Полумост надежды" Тимура Башкаева


Маяк

Вавилонская башня

Фрагменты "Границы империи"









Фрагмент "Шишкина дома"

"Детские" работы этого года